Отзвуки серебряного ветра. Мы – есть! Честь - Страница 201

201

– А это мысль, – приподнял левую бровь Самет. – А с директором….

– Да, так будет правильно, – кивнул Барлик, закрыл глаза и замер.

Сержант не понял, что они имели в виду, но предпочел промолчать. Если честно, ему было любопытно, что они сделают. Аарн всегда умели найти совершенно неожиданный выход из любой, самой запутанной ситуации. И нравились они ему с каждым днем все больше и больше. Сколько же лжи выдумали об ордене, даже удивительно. Впрочем, аарн сами во многом виноваты, нечего было вести себя, как последним снобам. Люди очень не любят тех, кто не желает общаться с остальными. Понятно, что у ордена была для такого поведения уважительная причина, но ведь об этой причине до сих пор никто и знать ничего не знал.

– Идемте! – встал с кресла Барлик, и перед ним закрутилась воронка гиперперехода. – Гыр согласен и переместится прямо к дверям дома директора.

Не желая пропустить, что будет, Вальгер шагнул в гиперпереход вслед за ним. Последним пошел Самет. Они оказались возле калитки, ведущий в ухоженный дворик, в глубине которого виднелся небольшой дом. Довольно обшарпанный и давно требующий ремонта. У калитки их поджидал невысокий человек в форме ордена. Сержант даже головой покачал при виде него – незнакомец выглядел буквально квадратным, лицом он напоминал первобытного человека. Низкие надбровные дуги нависали над маленькими, весело поблескивающими черными глазками.

Вальгер не знал, что история мага-целителя довольно необычна даже для ордена. Жило себе на одной планете, находящейся еще в каменном веке, небольшое охотничье племя. Стариков, не способных прокормить себя самостоятельно, они, по обычаю первобытных племен, зимой отправляли умирать в лес. Однажды такая судьба постигла колдуна племени, которого огрел дубиной по голове более молодой претендент на его должность.

Оставленный соплеменниками на морозе старик увидел запылавшее небо и с какой-то стати попытался выговорить труднопроизносимые для него слова. А потом потерял сознание. Очнулся он уже на крейсере, молодым и здоровым. Ох и трудно же пришлось первобытному человеку… Если бы не способность аарн закладывать знания прямо в память, он не сумел бы приспособиться. Что самое странное, бывший первобытный колдун оказался на поверку одним из самых сильных магов-целителей в галактике.

– Приветствую, Гыр, – поздоровался Барлик и открыл калитку. – Кстати, познакомься, это Вальгер, старший воспитатель в детском доме, где я директор.

– Рр-ад, – проворчал маг и пожал руку сержанта. – Идем.

Они подошли к дому, и Самет позвонил. Некоторое время ничего не происходило, затем дверь со скрипом отворилась, и на пороге появился бледный, худой человек лет пятидесяти. Его глава были воспалены, в них застыло обреченное выражение. Увидев перед собой лор-капитана, он побелел и обвел глазами двор, явно ожидая увидеть полицейских. Не увидев их, бывший директор детдома растерялся.

– Где больные? – резко спросил Гыр.

– А зачем вам? – ответил вопросом на вопрос директор.

– Я маг-целитель и для меня поднять на ноги парализованных труда не составит.

– В-в-в-ы-ы-ы… – едва сумел выдавить он и с недоверием уставился на Самета.

– Мы действительно пришли помочь, – сказал тот. – Да и по другим вопросам поговорить стоит. Не беспокойтесь, никто не собирается отдавать вас под суд.

– Не понимаю… – с отчаянием простонал пожилой человек.

– Можете не понимать, сколько хотите, – уже несколько раздраженно буркнул маг. – Только для начала отведите меня к больным. А потом хоть засаливайте ваше непонимание.

– Идемте.

Растерянный хозяин пропустил Гыра в дом. За ним вошли остальные трое. Бедно, но до изумления чисто. Какая-то больничная, казенная чистота, явно пытающаяся прикрыть собой нищету. В дальней комнате стояли три увешанные капельницами кровати, на которых неподвижно лежали с закрытыми глазами болезненно худые молодые девушки. Похоже, они ничего не воспринимали. Сержант незаметно сморщил нос – запах в комнате стоял тяжелый.

Выглядели парализованные девушки не лучшим образом. Кажется, деньги у их отца уже закончились, и он пытался ухаживать за дочерьми сам. Маг молча отряхнул засветившиеся голубым светом руки и повел ими над ближайшей девушкой. Она неожиданно застонала и выгнулась вслед за этими руками. Пролежни на глазах исчезали, к бледным щекам прилил румянец. Несколько минут поводив над больной руками, Гыр отошел в сторону, снова встряхнул руками и занялся следующей. Первая девушка снова застонала и повернула голову. Ее взгляд был осмысленным.

– Папа… – раздался к комнате почти неслышный шепот. – Где я?

– Деми, доченька! – кинулся к ней директор и рухнул на колени перед кроватью.

Пожилой человек рыдал, прижимая к губам худую руку чудом исцеленной дочери. Медицина утверждала, что такое исцеление невозможно, и лучшие врачи убеждали его, что единственным выходом является эвтаназия. Что его родные никогда не выйдут из комы. С другой кровати раздался стон второй дочери, затем третьей. Директор метался между кроватями, все еще не веря, все еще не понимая, что страшная беда позади. Он что-то бессвязно лепетал, пытался упасть перед целителем на колени. Тот раздраженно ворчал и отпихивал счастливого отца.

– Где остальные? – спросил Гыр, устав отмахиваться от благодарностей.

Директор отвел мага в соседнюю комнату, и вскоре его четвертая дочь, мать и жена тоже вышли из комы. Исцеленные раньше девушки пытались сесть на кроватях, все еще не понимая, что это с ними такое. Последним их воспоминанием была несущаяся навстречу флаеру земля и страшный крик матери. А очнулись они дома. Девушкам еще предстояло узнать, что они провели в коме долгих пять лет.

201